Стешин обвинил «Ахмата» в репутационных потерях после скандала с Дивничем

Публичный конфликт между бойцом ММА Максимом Дивничем и командованием чеченского подразделения «Ахмат», начавшийся из-за инцидента с пьяным хулиганом в луганском бассейне, привел к «колоссальным репутационным потерям». С таким заявлением выступил известный военный корреспондент Дмитрий Стешин, раскритиковав в своем Telegram-канале позицию одной из сторон, которая, по его мнению, вместо справедливого арбитража предпочла защищать «своих» даже тогда, когда они были неправы.

История началась, когда Дивнич потребовал от командира «Ахмата» Апти Алаудинова реакции на действия некоего Алихана Берсаева. Тот, находясь в состоянии алкогольного опьянения, приставал к женщинам в бассейне, оскорблял посетителей и, угрожая расправой от имени подразделения, спровоцировал драку. Алаудинов изначально открестился от хулигана, заявив, что тот не имеет отношения к «Ахмату» и уже отправлен на передовую. Однако после того, как Дивнич продолжил настаивать на публичных извинениях и дисциплинарных мерах, конфликт перешел в острую фазу взаимных обвинений в соцсетях.

Именно эта эскалация, по оценке Стешина, и стала роковой ошибкой. Командир «Ахмата» начал публично высмеивать спортсмена, называя его «Диванычем», а позже бойцы подразделения записали коллективное видеообращение к силовикам с призывом привлечь Дивнича к ответственности за «разжигание межнациональной розни».

«Человек, который пытался выступать в роли арбитра в отношениях между русскими и чеченцами, не должен был "выгораживать своих". Тем более если свои не правы», — прокомментировал военкор, намекая, что репутационный удар приняла на себя именно сторона «Ахмата», пытавшаяся замять скандал и оказавшаяся в роли защитника недостойного поведения.

Стешин противопоставил этот подход «суду Соломона», который остался в веках благодаря мудрости и беспристрастности. В нынешней ситуации, по его словам, «не тот случай»: вместо того чтобы признать ошибку и показательно наказать виновного, командир предпочел консолидироваться вокруг своего бойца, превратив частный дисциплинарный инцидент в публичный межгрупповой конфликт. Это, как полагают наблюдатели, нанесло урон не только личному имиджу Алаудинова, но и восприятию всего подразделения, которое ранее позиционировалось как элитная и дисциплинированная сила.