Внутри убийства: стоит ли досматривать «Преступление и наказание»

«Известия» разбираются, что хорошего и что плохого в новом сериале по мотивам романа Федора Достоевского

В онлайн-кинотеатре «Кинопоиск» вышла вторая часть самого обсуждаемого сериала осени — «Преступление и наказание», в котором режиссер Владимир Мирзоев придал классическому тексту романа Федора Достоевского современную огранку. Эксперимент вызвал неоднозначную реакцию и у зрителей, и у критиков, и споры о сериале не утихают. «Известия» посмотрели финальные эпизоды и для тех, кто сомневается, вкратце рассказывают, стоит ли его досматривать. И, как бы это нелепо ни звучало в контексте экранизации классического романа, предупреждаем: осторожно, спойлеры!

Совсем печальный финал Родиона Раскольникова

В отличие от внешних изменений Сони Мармеладовой (в какой-то момент игравшая ее Диана Енакаева «становится» Аленой Михайловой) Родиона Раскольникова всё так же играет Иван Янковский. Он продолжает слоняться по петербургским улочкам и разыгрывает карту «джокера» перед следователями, пытающимися раскрыть убийство старухи-процентщицы, — Замётовым, Разумихиным и Порфирием Петровичем.

Сериальный Раскольников, в отличие от книжного, совершенно лишен обаятельного безумия молодого философа, с наивной юношеской уверенностью претендующего на исключительность. Все восемь часов 40 минут мы смотрим на Ивана Янковского и ждем, что же он нам предложит, чем удивит. Тот, в свою очередь, решает с каждой серией проваливаться в большее безумие. Раскольников всё время кричит, кидается на прохожих, продолжает, но уже реже, вести беседы с призрачной Тенью и снова танцует голым в пустом зале суда.

Но он не создает впечатление человека думающего, рефлексирующего и глубокого. Во второй половине сериала он вовсе перестает быть центральным героем. Фокус смещается на драму между Дуней Раскольниковой, Петром Лужиным, Аркадием Свидригайловым и Дмитрием Разумихиным.

Наказание за совершенное преступление, конечно, настигает Раскольникова в финале, но происходит это как-то необязательно. Мы не чувствуем ни его падения, ни его восхождения. Не раскрыты также блестящий ум и проницательность оппонента Раскольникова — Порфирия Петровича. Их искрометные диалоги из романа на экран не перенесены, словно режиссеру этот конфликт не слишком интересен.

В финале — в отличие от книжной явки с повинной — сериальный Раскольников сводит счеты с жизнью на глазах у следователя. Кстати, эту идею герою подкидывает как раз сам Порфирий Петрович.

Даже Тень покидает героя в темноте

Самым неожиданным персонажем в первых сериях «Преступления и наказания» была преследующая главных героев условная юнгианская Тень в исполнении Бориса Хвошнянского. На самом деле Тень перекочевала из другого романа Достоевского — «Братья Карамазовы». Альтер-эго Раскольникова появилось с целью избавить зрителя от утомительных внутренних монологов главного героя. Но если в первых эпизодах Тень постоянно выводит Раскольникова из равновесия и буквально подталкивает на убийство старухи-процентщицы, местами даже перетягивает одеяло на себя, то под конец сериала она исчезает. За ненадобностью? Или просто не придумали, что с нею дальше делать? Мы не знаем.

«Вирусная» Виктория Толстоганова

Не меньше, чем Раскольникову, в сериале отведено времени семейству Мармеладовых. Родион впервые встречается с Соней после смерти ее отца. Здесь создатели практически не отходят от первоисточника — именно Соне Раскольников в финальных сериях открывает свою страшную тайну. Однако если в романе ее жертвенная любовь взращивает в нем новую жизнь, то у Мирзоева финал печален, равно как и у мачехи Сони Екатерины Ивановны в исполнении Виктории Толстогановой. Так и не выбравшаяся из бедности, глубоко несчастная и больная туберкулезом женщина падает замертво в парке. Правда, перед этим она всё же успевает спеть и станцевать песню «Жил на свете таракан…». Это уже отсылка к роману Достоевского «Бесы». В любом случае сцена рискует «завируситься» и разойтись на мемы в индустриальных Telegram-каналах. Но не каждый зритель ее дождется.

Визуальная эстетика

В сериале по-прежнему узнается фирменный стиль Владимира Мирзоева: много метафор, много обнаженных женских тел, много той самой мирзоевской «хтони», от чего во время просмотра вспоминаешь другой проект режиссера с Янковским в главной роли. Это вообще в каком-то смысле проекты-побратимы. Режиссер сам подчеркивает, его «Преступление и наказание» протекает в пространстве сновидений, но подобный эксперимент лишь путает зрителей. В визуальном воплощении Мирзоеву помогает оператор Матвей Ставицкий. Если вы мечтали увидеть, как визуальная эстетика фильмов Николаса Виндинга Рефна и Вонга Кар-Вая смотрится вкупе с грязными улочками Петербурга, то это аргумент «за» досмотреть сериал.

Найти в новом «Преступлении и наказании» Достоевского, несмотря на стремление использовать классические фразы из книги в речи героев, довольно непросто. Но, вероятно, именно этого и добивался Владимир Мирзоев, сделав свой сериал даже слишком нишевым. С другой стороны, для многих это еще один пример того, как не надо переносить классику на ткань современности. И тому, кто вновь решится на это, будет сложнее отстоять свое право делать с исходником что угодно.